Кобальтовая посуда: особенности и история происхождения

Фарфор «Кобальтовая сетка»

Узор в виде кобальтовой сетки – не редкость в декоре, но только Императорский фарфоровый завод сумел превратить его из вспомогательного элемента в символ эпохи, приносящий мировую славу. Изящный геометрический рисунок с позолотой сегодня покрывает самые популярные сервизы и отдельные столовые предметы, выпускаемые предприятием. Их ценят не только за красоту и высочайшее качество, но и за тесную связь с историей государства, а также лёгкие ностальгические нотки, неизменно присутствующие в каждом изделии с маркировкой ИФЗ.

Рождение легенды

«Кобальтовая сетка» представляет собой диагонально пересекающиеся линии, в местах соединения которых прорисованы каплевидные «жучки» с отводкой золотом. Декор выглядит утончённо и празднично, придавая фарфоровой посуде черты дворцового стиля. Однако родился аристократичный орнамент совсем не в «галантном веке», а в один из самых тяжёлых периодов «города на Неве», когда его жители задыхались кольце немецкой блокады.

…Шёл 1943 год. Художница Ленинградского фарфорового завода Анна Яцкевич с горечью смотрела на окно, крест-накрест перечёркнутое полосками бумаги. Разве в такое время до творческих порывов? Когда в 1941 году часть предприятия эвакуировали за Урал, Анна Адамовна – коренная ленинградка, решила остаться. Сколько боли пережила она за это время. В 1942 году от голода и болезни умерли её мать и сестра. Сама художница походила на тень, как и десятки ленинградцев, героически противостоявших оккупантам. Внезапная вспышка озарила окно, и Анна Адамовна разглядела в скрещенных полосках потрясающей красоты узор, проступивший сквозь печальный лик войны. Как писала позднее художница в своих воспоминаниях, именно тогда у неё возникла идея создания той самой «Кобальтовой сетки»…

Согласно другой версии, прототипом узора послужили освещающие небо лучи прожекторов, которые блуждали, пересекаясь друг с другом. А, возможно, художница вдохновилась суровым очарованием Невы, одетой в ледяной панцирь, который приходилось разбивать, чтобы достать воды. Ослепительно белая река, бегущие от удара ломом синие трещинки и слепящее золотое солнце – этот образ тоже просматривается в удивительном творении Яцкевич.

Искусствоведы, кроме того, выдвигали предположение, что «сетка» скопирована с дворцового сервиза «Собственный», изготовленного основоположником русского фарфора – Виноградовым для императрицы Елизаветы Петровны. Хотя в своих мемуарах Яцкевич не упоминала этот редкий коллекционный экземпляр. Но, скорее всего, как часто бывает у художников, Анна Адамовна сублимировала множество жизненных впечатлений, выразив их в чётких и чистых линиях кобальтового рисунка.

Техника нанесения узора

Первые образцы «Кобальтовой сетки» были созданы Яцкевич в ноябре 1944 года на базе сервиза «Тюльпан». Эту форму придумала в 1936 году другая художница ЛФЗ – Серафима Яковлева. Роспись сначала опробовали на пяти предметах: чайнике, сахарнице, сливочнике и чашке с блюдцем. Предметы сервиза, волнистой поверхностью напоминающие цветок, в тонкой сетке узора смотрелись нарядно и органично.

Художница решила провести эксперимент с подглазурным кобальтовым карандашом. Предполагалось, что он даст более ровные линии, чем кисть, которой сложно управлять при нанесении графического рисунка. Однако техническое новшество оказалось неудачным – карандашный пигмент ложился неравномерно, делая узор то ярким и выразительным, то едва заметным. Тогда Анна Адамовна решила вернуться к проверенной кисточке.

Именно этим инструментом пользуются современные художники завода, вручную нанося на чашки и чайники полюбившийся всем миру «сетчатый» рисунок. Работа кропотливая, требующая немалого опыта и мастерства. В день сотрудник завода может расписать до 80 изделий. Когда в 1950 году сервиз Яцкевич начали выпускать массовым тиражом, отливки делали сразу с направляющими желобками, чтобы живописцам было проще вести прямые линии. Кобальтовый пигмент наносят на обожжённый один раз «бисквит», затем покрывают глазурью, вновь отправляют в печь и только после этого украшают золотой отводкой.

Однако сегодня ручного труда в фирменных сервизах Императорского завода становится всё меньше. Основной рисунок заменяет деколь, золото (уже не порошковое, как раньше, а более дешёвый глянц) наносят специальным желатиновым штампом. Тем не менее, сэкономить на покупке фарфора «Кобальтовая сетка», независимо от способа его изготовления, не получится. Это, своего рода «бренд в бренде», что тоже имеет свою цену. К тому же посуда от ИФЗ славится своим качеством – это единственное предприятие в России, где изготавливают костяной фарфор, самый тонкий и прочный. Отличить изделия из него несложно: они хорошо просвечиваются, так, что виден рисунок на внешней стороне, при ударе издают чистый, продолжительный звук и обладают тёплым молочным оттенком.

Интересные факты о создательнице знаменитого узора

Жизнь Анны Яцкевич похожа на подвиг – не имея собственной семьи, она всю себя отдала родному заводу. И как это часто бывает, получила признание лишь после смерти, хотя всегда считалась талантливой художницей, со своим неповторимым почерком. Что ещё интересно узнать об авторе «Кобальтовой сетки»?

  1. Анна Яцкевич бессменно проработала на Ломоносовском (сейчас Императорском) фарфоровом заводе 20 лет, вплоть до своей смерти в 1952 году.
  2. В активе художницы есть ещё одна значимая разработка: клеймо предприятия советских времён – каллиграфический логотип ЛФЗ.
  3. Во время блокады Яцкевич спасла бесценную заводскую библиотеку, случайно забытую при эвакуации фондов. Как-то по дороге на работу она заметила, что солдаты расположенной рядом воинской части рассматривают иллюстрации, явно вырванные из книги. Подойдя ближе, художница с изумлением узнала старинное издание из фондов завода. Оказалось, вагон с книгами не попал в основной эшелон и остался стоять на запасном пути, а его бесценный груз постепенно растаскивали «на картинки» или растопку. На саночках Анна Адамовна ежедневно перевозила книги обратно, пряча в заводском цеху до лучших времён.
  4. До 1943 года ЛФЗ практически не работал. Но Яцкевич не сидела без дела. Оставшимися в запасниках фарфоровыми красками она наносила маскировку на пришвартованные у ближнего причала боевые корабли, в частности на миноносец «Свирепый», который закрывал собой территорию завода. Камуфляж был настолько качественным, что немцы ни разу не выстрелили по этой морской цели или корпусам ЛФЗ.
  5. «Кобальтовая сетка» была придумана не спонтанно – Яцкевич, таким образом, готовилась к 200-летию завода, которое собирались праздновать летом 1944 года. Инициатором юбилейной выставки стал выдающий реформатор советской фарфоровой промышленности, художник Николай Суетин.
  6. Знаковый сервиз в том виде, каким его выпускают сейчас, доработала ученица Яцкевич – Ольга Долгушина. Изготовленный ею образец, сейчас представлен в музейной коллекции Эрмитажа.
  7. Анна Адамовна очень любила отдыхать на Кавказе, утверждая, что только там укрепляет здоровье, наполняясь новыми силами для работы. По иронии судьбы, во время очередной поездки художница простудилась и, проболев несколько месяцев, умерла.
  8. В 1958 году, 6 лет спустя после смерти своей создательницы, «блокадный сервиз» удостоился «Золотой медали» на Всемирной выставке в Брюсселе. Комментируя своё решение, жюри особо отметило «гармоничное соединение формы и росписи», а также «необычное образное решение», предложенное Яцкевич. Любопытный момент: ЛФЗ готовил к выставке совершенно другие эксклюзивные изделия, а будущий «победитель» просто дополнял ассортимент.

Современные вариации «на тему»

Фарфор «Кобальтовая сетка», ставший «лицом» санкт-петербургского Императорского завода, сегодня представлен не только в классическом варианте, но и в нескольких современных интерпретациях. Например, вместо «Тюльпана» используются формы: «Юлия», «Волна», «Весенняя», «Купольная» и другие.

Всего в ассортименте свыше 100 различных предметов с культовым узором. Художники завода экспериментируют и с цветом орнамента. Например, альтернативой синей сетке стали розовая и золотая, получившие соответственно название «Блюз» и «Джаз».

В 2014 году вместе с польскими коллегами, ИФЗ начал выпуск стеклянной посуды, декорированной всё тем же узором. К расширению ассортимента подтолкнули маркетинговые исследования. Как показывает статистика, россияне в последнее время всё чаще предпочитают стекло фарфору. Причина кроется не в декоративных качествах, а в непомерно высоких ценах на «белое золото».

В 2016 году в фирменных магазинах предприятия появился столовый текстиль «кобальтовой» тематики, а также чай и косметика в легкоузнаваемой «сетчатой» упаковке. Как заявила генеральный директор ИФЗ – Татьяна Тылевич, залог успешного конкурирования на международном рынке она видит в диверсификации производства и создании не только эксклюзивной продукции, но и масс-маркета. Основная ставка в этом сегменте делается именно на «Кобальтовую сетку», которая, не смотря на высокую стоимость, всегда находится в дефиците.

Гжельская альтернатива

Далеко не все ценители русского фарфора знают, что узор «Кобальтовая сетка» есть и в арсенале другого гиганта керамической индустрии – московской Гжели. Мотив получил широкое распространение, хотя используется не «соло», а в сочетании с другими декоративными элементами: цветами и птицами. От санкт-петербургского аналога он отличается нарочито небрежной прорисовкой, копирующей народный стиль, менее вытянутыми ячейками и акцентами в виде цветочков вместо «жучков».

Узор «сеточка», как и многие другие декоративные элементы Гжели, позаимствован у древних славян. Он символизировал дом, плодородие и женское начало. Ромбовидные орнаменты имели также отношение к солярному культу. Их часто наносили на ворот и предплечья женской одежды в качестве оберегов. Конечно, узоры Гжели, возникшие в XVIII – XIX веке стилизованы и больше похожи на лубок, однако народные истоки этим промыслом не утеряны. Остаётся лишь выбрать, какая «Кобальтовая сетка» больше по душе. Или украсить свой дом обеими разновидностями.

Знаменитая “Кобальтовая сетка” – напоминание о блокаде

Храня в своих шкафах, сервантах и на полках фарфоровые чашки, блюдца и чайнички со знаменитым узором «Кобальтовая сеточка», мы храним очень необычную памятку о блокадных днях Ленинграда.

. Эта нежная холодноватая роспись «родилась» на Ломоносовском фарфоровом заводе Ленинграда (сегодня он называется Императорским) в 1944 году, а сегодня стала его фирменным узором. Придумала его Анна Адамовна Яцкевич (1904-1952), молодая специалистка, художница по росписи фарфора. В тридцатых годах Анна Адамовна окончила Ленинградский художественно-промышленный техникум, начала работать на заводе и отдала этому труду двадцать лет. При жизни она не была известной художницей — кобальтовый узор имел колоссальный успех уже после смерти Яцкевич. Но сначала он был не кобальтовым, а золотым — так и выпустили первую партию сервизов. Но критически посмотрев на изделия, Анна Адамовна заменила золото на синеву и расписала в голубом тоне чайный сервиз фирмы «Тюльпан».

Есть мнение, что мысль о сетке художнице навеял старинный сервиз, который в середине восемнадцатого века изготовил для императрицы Елизаветы Петровны сам Дмитрий Виноградов, основатель производства фарфора в России. Был похожий сервиз и у Николая Первого — его изготовили по заказу Австрийского императора. Однако сходство в этих «родственных» росписях очень отдалённое.

Кроме того, сама Анна Адамовна рассказывала о создании «Кобальтовой сетки» иначе. Урождённая Ленинградка, она всю блокаду провела в родном городе. И всю блокаду работала на своём любимом заводе. Молодая женщина, похоронившая умерших от голода сестру и мать (отец скончался задолго до войны), она жила на Набережной Фонтанки. До войны Анна окончила 34-ю Советскую единую трудовую школу, затем техникум. Кроме профессии художника по фарфору имела квалификацию оформителя книг и плакатов. Стажировку проходила в городе Волхове. Затем её направили на Ленинградский завод, где в то время организовали художественную лабораторию. Скромная, трудолюбивая, примерная работница, Анна Адамовна не воспользовалась возможностью эвакуироваться. Осталась в Ленинграде. Занималась камуфляжем кораблей — при помощи обычных красок по фарфору, оставшихся в запасе у завода. Как же надо владеть своим искусством, чтобы при помощи кисточки делать огромные корабли невидимыми для врага!

Заклеенные крест-накрест окна ленинградских домов однажды привлекли внимание Анны Адамовны. То ли луч прожектора как-то по-особому осветил их, то ли вечернее солнце, только геометрический узор вдруг показался Анне красивым и строгим, и она придумала роспись фарфора.

В 1943 году стала возобновлять свою работу художественная лаборатория. И вот в тяжёлое военное время появился этот узор-напоминание, узор-мороз, узор-надежда. Сначала художница выполнила его специальным кобальтовым карандашом, стержень в нём представлял собой фарфоровую краску. Работникам завода такой карандаш не понравился: узор был выпуклым, ложился неровно. Взялась за новинку только Анна Адамовна. Правда, впоследствии «Кобальтовую сетку» стали наносить всё-таки обычными красками.

Узор получился очень красивым, он понравился всем и был, так сказать, взят на вооружение. Но громкая слава к художнице не пришла — правда, за новшество её наградили орденом Красной звезды. Скромная, незаметная Анна Адамовна продолжала трудиться. Расписывала вазы и сервизы, придумывала новые узоры. Она была одним из авторов монументальной вазы «Победа» – к первой годовщине нашей Победы над фашистами. Мастерски выполняла портреты на фарфоре — к примеру, портрет Кирова на чайнике из сервиза «Московское метро».

В работе, в племяннице Музе Изотовой, которая трудилась здесь же, и в коллегах сосредотачивалась жизнь художницы. Её любили сослуживцы. Так, в августе 1945 года Анне Адамовне пришло письмо художника завода Воробьёвского, который вышел из лагеря НКВД: «. Особенно мне было приятно и я Вам благодарен за то истинно человеческое участие, которое Вы, Протопопова и многие другие товарищи по лаборатории приняли, когда я был в госпитале. Такого отношения я никогда не забуду, особенно после трёх лет пребывания в плену, где я выпил полную чашу страданий — голода, холода и эксплуатации. Мне очень приятно, что Вы сделали ряд успехов в искусстве. Старайтесь, старайтесь, успех достигается ценой большого напряжения творческих сил и труда. Меня удивляет мужество, с каким Вы перенесли нечеловеческие страдания, мучительный голод и холод блокады, а особенно Вы, которая всегда была слабенькой и бледной. Но теперь вы стоите на пути к счастью, чего я Вам искренне желаю. »

В марте 1946 года Анну Адамовну наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Была у неё и медаль «За оборону Ленинграда».
А «Кобальтовая сеточка» в широкий тираж вышла в 1950 году. Наносили её уже только кисточкой, на самом фарфоре делали специальные желобки, чтобы линии получались ровными. Окончательный вариант росписи исполнила ученица Анны Адамовна Ольга Долгушина.

У художницы Яцкевич было слабое здоровье — кто из переживших блокаду мог им похвастаться? И каждый год Анна Адамовна ездила на Кавказ, в Новый Афон. Ездила за здоровьем, за жарким солнцем, за прогретым южным воздухом. Но кто из нас знает, где найдёт удачу, а где прячется беда? Именно там, на Кавказе, художница простудилась. И в 1952 году на сорок восьмом году жизни умерла.

А в 1958 году в Брюсселе состоялась Всемирная выставка фарфоровых изделий. Ленинградский завод привёз огромную коллекцию своих лучших изделий. И была представлена, так сказать, линейка нынешней продукции — в основном, чайная посуда. Её не готовили специально к выставке, назначение этих вещей здесь было другое: показать широту ассортимента, но не поразить художественным мастерством. И вдруг сервиз с «Кобальтовой сеткой» получил главную награду – золотую медаль за узор и форму (а форму придумала Серафима Яковлева). Вскоре узору присвоили и «Знак качества СССР», что было чрезвычайно почётно. И началось его триумфальное шествие по стране.

У Анны Адамовны есть и ещё один рисунок, пожалуй, не менее известный, чем «кобальтовая сетка», только иначе. Это логотип завода — ЛФЗ. Он тоже выполнен в голубых тонах с золотыми штрихами. И известен каждому, у кого есть хоть один предмет, выполненный на этом заводе. Он — единственный рисунок Анны Адамовны, который она не подписала. На остальных работах она ставила метку «А.Яцкевич» и дату.

Гжельская роспись: история, особенности

Морозный узор на белом снегу, трогательные сцены крестьянской жизни и незамысловатые, но тем и очаровательные пейзажи, отточенный стиль и особый, «фирменный» мазок… Все это можно назвать двумя словами – гжельская роспись. О происхождении промысла, его тонкостях и секретах, технике и этапах созданий изделий, читайте далее.

История промысла

Что такое гжель? Это вид русской народной росписи, узнаваемый далеко за пределами России. Слово gzhel знают не только искусствоведы и художники. Если попросить иностранца создать инициативный ряд к слову «русский, Россия», то без традиционной хохломы и гжели точно не обойдется. Гжелью называют обширный район под Москвой, объединяющий 27 деревень. Их принято называть «Гжельским кустом». Территориально он находится в 60 км от Москвы по ж/д линии Москва-Муром-Казань. Сейчас это Раменский район Московской области, ранее же территория относилась к Богородскому и Бронницкому уездам.

Гончарное ремесло развивалось здесь издавна, а с середины 17 столетия в Гжели добывали ценные сорта глины. Тогда природный материал использовали для аптекарских нужд, а есть быть точнее – «для алхимической посуды». До середины 18 века в Гжели делали обычные для той поры изделия – посуду, кирпич, гончарные трубы, изразцы, а еще детские игрушки. Но на экваторе столетия Гжель стала самым мощным в России центром по производству майолики. Даже Михайло Ломоносов писал об уникальной белизне гжельской глины.

Затем в этой местности наладили производство полуфаянса, фаянса, вследствие чего был основан фарфоровый завод. Во второй четверти 19 века искусство гжели достигло пика. Описание лучших произведений, выполненных в этой техники, относится к этому периоду. А далее случился спад, обусловленный промышленным реформированием в России, и длительное затишье. Только после Великой Отечественной, благодаря мастерам-подвижникам, гжель, как народная роспись, была реанимирована.

Секреты росписи гжель

Интересный факт: гжель в своем развитии прошла несколько этапов, и знаменитая синяя роспись на белом фоне – только один из них. Однако ни с чем иным обыватель более не сравнивает гжель. Ведь это цветовое решение стало главным, определяющим для данного вида росписи.

Предлагаем вам посмтреть видео, в котром речь пойдет о гжельской росписи, история промысла

Виды росписи гжель

В 18 веке самой узнаваемой была лубочная гжель. Обусловлено развитие этого вида тем, что многие мастера начали учиться на заводе Гребенщикова в Москве. Посуду расписывали орнаментами с применением зеленого, желтого, синего цветов. Использовались и фиолетово-коричневые краски на белом фоне. Основа изображения – картинки лубка, очень модные в то время. Например, в центре рисунка могла быть птица, люди, животные, домик. Увы, но это ремесло более не развивается, лубочный гжельский промысел можно считать утраченным.

Другие виды гжели:

  • Надглазурная. Древний и очень красивый вид росписи. Цветные краски мастера наносили прямо по глазури. Делать это было сложно, работа трудоемкая. К тому же обжигать изделие приходилось в три, а то и в четыре этапа. Цена такой посуды будет очень высокой, но выглядит надглазурная гжель словно посуда из царского сервиза.
  • Глухой кобальт. Она не очень привычна для традиционного восприятия гжели, но это, тем не менее, самостоятельный ее вид. Некоторые сравнивают глухой кобальт с зеркальным отражением привычной гжели. Мастер покрывает кобальтом всю поверхность изделия, потом наносит глазурь. После обжига на изделие наносится рисунок белой краской и золотом.
  • Костяной и белый фарфор. Еще один прекрасный стиль гжельского искусства: чистой белизны посуда с золоченым рисунком. Золото будто бы углубляет белизну, подчеркивает ее хрупкость и благородность.
  • Традиционная роспись. Бело-голубая гжель – это народный, общепризнанный, самый известный вид промысла. У него есть второе название: «Синь России». Мастер делает рисунок специальными красками на основе оксида кобальта, используя технику кистевого мазка. Уже расписанное изделие нужно окунуть в белую глазурь и обжечь в печи. После обжига глазурь меняет белизну на прозрачность, изделие обогащается глянцевым блеском и прочностью, а рисунок максимально ярко проявляет себя.

Цвета гжельской росписи

Есть несколько мнений, почему именно синие узоры на белом фоне стали самыми удачными для гжельских керамистов. Даже ребенок узнает синеватые завитки на молочной белизне фарфора. А ведь, как уже говорилось, есть несколько видов росписи, где цветовая палитра была не столь ограниченной.

Обе версии правдоподобны, и их смешение, возможно, и является истиной. Синий цвет наиболее удачно сочетался с глазурью. Другие цвета не всегда давали хорошую комбинацию, немало изделий приходилось отбраковывать. Синий же «срабатывал» идеально. Справедливо и то, что роспись в бело-голубых тонах была в то время общемировой тенденцией: знаменитые голландские изразцы и китайский фарфор, яркие тому примеры.

И технические хитрости, и культурное заимствование поучаствовали в создании мирового художественного бренда. Гжельскую колористику постоянно обыгрывают в своих работах современные дизайнеры. Они украшают интерьеры текстилем в стиле гжели, используют вдохновленное гжелью оформление стен. И, удивительно, бело-голубая русская эстетика, умудряется прекрасно ужиться в кантри, скандинавском стиле, и даже в провансе.

Смешение двух цветов дает возможность получить множество оттенков. Мастер использует и контрастные переходы, и растягивание через тушевку, и даже сильное затемнение синего.

Элементы и узоры гжельской росписи

Начинающие художники думают, что главное в гжели – научиться изящно замешивать два цвета. Но, пожалуй, более сложным будет освоить движение кисти. Научиться делать мазок шире и плотнее, когда нужно, правильно рассчитать толщину краски на каждой части ворса, направление мазка: вот где хитрость. А еще мастерам придется научиться работать со светотеневым пятном: правильный переход от светлого к темному и делает гжель лаконичным и тонким ремеслом.

Основные приемы и элементы гжельской росписи:

  • Ситчик. Берется кисть с длинным тонким ворсом, задействуется в работе только кончик. Оформляются ситчиком мелкие детали: завитки, волны, являющиеся базовыми узорами гжельской росписи.
  • Китайский мазок. На кисть можно набирать сразу два цвета (либо один, но со стягиванием по ворсу). Элементы прорисовываются кистью неотрывно, потому цветовая насыщенность по поверхности плавно угасает.
  • Мазок с тенью. Краска набирается на кисть, изначально синий с белым берется в нужных, просчитанных пропорциях, регулируется количество краски на ворсе. Синяя область во время движения кисти всегда должна оставаться густой и насыщенной, а светлая служит ее ореолом, рассеивает свет.

Искусству знаменитой росписи учатся и сегодня. Существуют специальные курсы гжели для детей, гжели для начинающих и т.д. Это лишь кажется, что ремесло, в котором используются только два цвета, будет простым. И хоть иные начинающие художники считают, что раз крестьяне освоили эту роспись, у них уж точно получится, на практике оказывается, что творчество требует не только терпения и внимательности, но и большого художественного навыка. Тем и интересно сегодня заниматься гжелью: радует сам момент сакрального прикосновения к истокам, а еще возможность отвлечься от суеты и однообразия будней.

Техника выполнения: как расписывают гжель

Если вы решили всерьез освоить гжельскую технику, приготовьтесь к тому, что начинать нужно с самых азов. И с усердием первоклашки придется проделывать несложные, элементарные приемы, не спеша переходить к более мудреным изображениям.

Для работы понадобятся:

  • плотная бумага;
  • гуашь (но акварель и акрил также допустимы для научения);
  • кисти разных размеров;
  • вода в стакане;
  • палитра;
  • тряпочка.

Начинайте с простейшего – капелек, точек, линий, штрихов. С соединением этих базовых элементов и получаются узнаваемые гжельские узоры. Попробуйте провести по бумаге несколько параллельных синих линий. Из линий у вас должны образоваться клетки. Потом внутри этих клеток ставьте точки, они должны быть одноразмерные. А теперь в полученном рисунке найдите способ провести тонкие темные линии.

По образцам и шаблонам можно рисовать узорные строчки: как в прописях, один элемент повторяем всю строку, и только потом переходим к следующему. И лишь исписав таким способом несколько листов, путем усложнения рисунка и узора, можно начинать рисовать цветы или листочки на стебельке.

Обязательная практика – игра с цветами. Вы должны «попробовать на кисть» разные комбинации белого с синим. Вам следует научиться чувствовать кистью соотношение набранных красок, толщину, силу мазка. Главное – увидеть, как распределяется краска, и эти наблюдения перевести в статус подсказки. После такой практики, ваша рука «будет знать», сколько какой краски нужно взять, чтобы получить тот или другой элемент.

Рисование птицы в стиле Гжель

Нарисуйте на листе плотной акварельной бумаги тарелку. Центральные линии наметьте карандашом. Задача – расписать тарелку в гжельской технике. Будут там простые элементы или сценки из крестьянской жизни, зависит от вашей готовности и уже наработанных умений. Но, только потренировавшись на бумаге, приступайте к росписи керамики.

Как много времени займут тренировки, зависит от усердия и начальных навыков. Если вы распечатаете сначала прописи, и поработаете над ним хотя бы недельку (хватит часа в день), можно заполнять специальные шаблоны, расписывать эскизы, и готовиться к работе с глиной.

В следующем видео, мастер Зинаида Голубева расписывает фарфоровую тарелочку «под гжель»:

Народные промыслы – гжель и хохлома, дымковская роспись и жостовская, городецкая роспись и палехская миниатюра, это бережно охраняемые ценности народной культуры. Их законы и принципы консервативны, но это не ограничивает фантазию современных художников, которые создают новые изделия в традиционных техниках.

Вазы в гжельской росписи украсят интерьер, сделают визуально богаче любой находящийся в вазах букет. Посуда и сувениры также внесут особую прелесть в образ жилища. А если изделие сделано собственноручно, в нем появляется нежное очарование.

Гжель сегодня – это созвучная русскому характеру декоративность, красота, тонкость. Роспись достойна появления новых почитателей и мастеров.

Facebook

Магазин Zestrea

КОБАЛЬТОВАЯ ПОСУДА: ОСОБЕННОСТИ И ИСТОРИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ

Кобальтовая посуда – это чайные сервизы, отдельные чашки, тарелки, блюда и даже статуэтки из высококачественного фарфора. Отличительной чертой этой кухонной утвари считается характерное тёмно-синее покрытие кобальтовой краской и золотая роспись, присущая только ей. Сама посуда и узоры, наносимые на нее, своим происхождением уходят в далекое прошлое.

Металл, выделенный из кобальтовых минералов, лег в основу краски для росписи посуды. Случилось это еще в XVIII веке. Китайцы первыми попробовали использовать кобальт в производстве фарфора. Именно тёмно-синий цвет и его оттенки придают предметам объем и особую глубину. Опыт китайцев сразу же переняли многие страны Европы, в том числе и Россия.

Производители кобальтовой посуды

Императорский фарфоровый завод был построен во времена правления царицы Елизаветы І в 1744 году. Это предприятие – одно из крупнейших производителей изделий из фарфора не только в России, но и в Европе.

Визитной карточкой завода заслуженно считается «кобальтовая сеточка». Впервые узор был придуман и нанесен на чайный сервиз художницей Анной Яцкевич. Случилось это в 1944 году, когда только-только была снята блокада Ленинграда.

На создание узора Анну вдохновили пережитые печальные события: свет прожекторов противовоздушной обороны, отражающийся в заклеенных крестами окнах, пережитая смерть близких. Именно в этот рисунок художница вложила надежду на счастливое будущее. Веру в то, что люди больше никогда не увидят рассекающие небо прожектора, чтобы любуясь этим узором, помнили о цене Победы. Синей кобальтовой сетке на белом фоне додает выразительности золотая роспись.

Первый чайный сервиз с позолотой, расписанный знаменитой кобальтовой сеткой, имеет название «Тюльпан». Поначалу этот узор не получил всеобщего признания. Популярность он обрел после 1958 года. На Всемирной выставке в Брюсселе Императорский фарфоровый завод был удостоен золотой медали за сервиз, украшенный сеткой из кобальта. Фирменная эмблема завода тоже была разработана Анной Яцкевич, она используется и поныне.

Цвет кобальтовых рисунков зависит от толщины слоя краски – чем он толще, тем темнее мазок. По некоторым данным, китайцы смогли выделить 7 оттенков кобальта, а на посуде российского производства их только 4. Сложность заключается в том, что нельзя увидеть цвет изделия до обжига. При нанесении краска темно-серого оттенка, а приобретает синий окрас только после двух сеансов обжига. Поэтому соответствие цветовой гаммы готового изделия с эскизом художника полностью зависит от опыта и профессионализма мастера.

Наносится кобальтовый рисунок на посуду подглазурным способом. Затем изделие подвергается обжигу при температуре 850 ºС. После этого поверхность покрывается специальной глазурью и процесс обжигания повторяется, но уже при более высокой температуре – около 1350 ºС. Завершающим этапом является нанесение надглазурной росписи, а делается это чаще всего золотом или серебром.

Темно-синий кобальт в сочетании с золотом на фоне белого полупрозрачного фарфора – это беспроигрышное сочетание и предмет гордости хозяйки. Особую утонченность посуде придает наличие фактурного канта. Чтобы изделия как можно дольше были предметом восхищения гостей, нужно придерживаться нехитрых правил по уходу за ними.

☑️ Мыть такую посуду следует вручную, без использования агрессивной химии и абразивных средств.
☑️ Если же всё-таки использовать посудомоечную машину, то исключительно на бережном режиме и при минимальной температуре.
☑️ Использовать в СВЧ категорически запрещено.

Для заваривания чая, безусловно, можно выбрать любую посуду – вкус напитка от этого не изменится. Но элегантный сервиз с кобальтовой росписью и позолотой способен сотворить чудо. Он превратит обычное чаепитие в изысканную трапезу, добавит этому процессу торжественности и элегантности.

Секреты костяного фарфора: как это делается

Содержание статьи

  • Секреты костяного фарфора: как это делается
  • Императорский фарфор — белое золото России
  • Тайна делфтского фарфора

Фарфор «на костях»: порождение дефицита

Слово «костяной» в названии тончайшего фарфора – не метафора, а буквальное указание на состав сырья. Обычная фарфоровая масса состоит из каолина – белой глины и других глинистых материалов, дающих при обжиге белый цвет, а также кварца и полевого шпата. В Англии в середине XVIII века начали добавлять к составу еще и костную золу – содержащийся в ней фосфат кальция и придавал посуде такую невероятную белизну.

На Императорском фарфоровом заводе (в советское время он назывался Ломоносовским) костяной фарфор начали выпускать в шестидесятые годы XX века. Парадоксально, но факт: причиной, по которой завод освоил эту технологию, стало не амбициозное желание выпускать элитную «королевскую» посуду, а… дефицит сырья.

Начиная с 1965 года завод испытывал серьезные сложности с поступлением каолина – белая глина очень широко применялась в бумажной, парфюмерной и военной промышленности. Зато в стране было много отходов кости. Поэтому директор завода Александр Сергеевич Соколов поставил перед производственной лабораторией ЛФЗ задачу: разработать состав массы для костяного фарфора.

Состав сырья подбирали методом проб и ошибок (зарубежные коллеги не спешили делиться коммерческой тайной). В результате оказалось, к пример, что птичьи косточки придавали фарфору ненужный сиреневый оттенок.

В результате остановились на берцовой кости крупного рогатого скота. Тем более, что с сырьем недостатка не было. Пуговичное производство штамповало из обезжиренных костей пуговицы для наволочек и для военного обмундирования – а отходы шли на фарфоровый завод, где пережигались.

Масса для изготовления костяного фарфора лишь на 55 % состояла из традиционных каолина, глины, полевого шпата и кварца – остальное приходилось на долю костной золы.

В 1968 году на заводе был запущен цех по производству костяного фарфора. В отличие от английского фарфора, который был достаточно толстым, на ЛФЗ решили выпускать тонкостенный фарфор. И поначалу даже «перестарались»: первые чашечки оказались такими тонкими и нереально легкими, что покупатели стали жаловаться на ощущение «пластмассовости». Поэтому толщину черепка решили увеличить на 0.3 мм.

Рождение «тонких штучек»

Чашки из костяного фарфора, как и многие другие фарфоровые изделия, производят методом литья. Для этого формы, отлитые из гипса, до краев наполняется жидкой фарфоровой смесью, напоминающей сметану – шликером. Гипс начинает «отбирать» у шликера влагу – и в результате на внутренних стенках формы постепенно нарастает фарфоровая «корочка». Когда она набирает нужную толщину – лишний шликер удаляют из формы. Потом подсохший «черепок» (так называют необожженный фарфор) начинает отставать от стенок формы – и его извлекают.

При производстве фарфоровых статуэток детали «набирают толщину» довольно долго – несколько часов. С тонкостенными чашечками все происходит гораздо быстрее – на Императорском фарфоровом заводе костяная фарфоровая смесь заливается в формы всего на две минуты.

Оливка происходит автоматически – формы двигаются по кругу, из дозатора автоматически выливается нужное количество шликера, а потом вакуумный отсос «забирает» лишнее.

Ручки для чашек, чайников, сахарниц отливаются отдельно и потом «приклеиваются» вручную. В качестве клея выступает все та же фарфоровая смесь, только более густая.

Плоские изделия (блюдца, тарелки) делаются методом штамповки. Фарфоровый полуфабрикат для таких изделий делают очень плотным, он напоминает пластичное тесто, скатанное в «колбаски». Отрезанный кусочек «колбаски» кладется на гипсовую форму, сверху на него опускается вращающийся формующий ролик (для каждой модели ролик свой). Излишки срезаются автоматически, а вот зашлифовать края и сделать поверхность абсолютно ровной – задача так называемых «оправщиц», работающих только вручную.

Губка, кисточка, матовое стекло, шлифовальная шкурка – инструментарий у оправщиц простой, но эффективный и проверенный временем. К ним фарфоровые заголовки попадают после сушки.

Как закаляется черепок

Костяной фарфор обжигают дважды. Причем температура для первого обжига очень высока – 1250 – 1280 градусов, что гораздо выше, чем у обычного фарфора. При такой температуре фарфоровая смесь полностью «спекается» и приобретает необходимую прочность. В печи посуда проводит 12 часов. И, кстати, уменьшается в размерах примерно на 13%.

Но пока не блеск. Блеск появится после того, как фарфор будет покрыт глазурью. Она состоит из тех же самых материалов, что и фарфор, только в другом процентном соотношении, кроме того, в нее добавляют мрамор и доломит. Во время обжига глазурь расплавляется, образуя блестящую глянцевую поверхность.

Глазурь на костяной фарфор наносится с помощью пульверизатора – сначала с одной, а потом и с другой стороны. А чтобы можно было контролировать плотность и толщину слоя, глазурь подкрашивается фуксином. Поэтому, отправляясь в печь для окончательного обжига, чашки и блюдца имеют яркий сиреневый цвет. При высоких температурах пигмент выгорает и фарфор белеет.

Второй обжиг тоже продолжается 12 часов, только температура на этот раз чуть ниже – 1050-1150°С.

Кстати, именно температура обжига костяного фарфора стала причиной того, что Ломоносовскому фарфоровому заводу удалось сохранить монополию на производство российского костяного фарфора.

Среди советских заводов не было принято держать технологию в секрете, поэтому в начале 70-х годов технология и конструкции оборудования были «подарены» Болгарской республике, где тогда запускалось новое фарфоровое производство. А в 1982 году технология была передана керамическому комбинату в Каунасе, в Литве. А вот российские заводы не рискнули взяться за производство костяного фарфора. Загвоздка оказалась в том, что такой фарфор очень чувствителен к температуре обжига – и отклонение от заданных температурных параметров буквально на 10 градусов превращает посуду в брак. При этом, когда речь идет о температурах за тысячу градусов, даже погрешность измерительных приборов может превышать эти самые 10 градусов. Так и остался ЛФЗ единственным производителем «королевского фарфора» на всей территорию страны.

Как проявляется узор

Чисто белый, нерасписанный фарфор, которого не касалась рука художника, специалисты называют «бельем». Но до того, как попасть на прилавки фирменных магазинов, посуда должна быть украшена узором.

Роспись по фарфору бывает подглазурной, надглазурной и комбинированной, объединяющей обе эти техники. В таких случаях рисунок наносится в два этапа. Примером комбинированной росписи может служить знаменитый узор «Кобальтовая сетка», ставший своего рода «визиткой» завода.

Кобальтовый рисунок – синие линии – наносится на фарфор еще до покрытия изделия глазурью – при высокотемпературном обжиге декор «вплавляется» в прозрачную глазурь намертво. Кобальт, до обжига имеющий унылый блекло-черный цвет, при нагревании волшебным образом меняется, и в зависимости от концентрации узор становится нежно-голубым или густо-синим. Кстати, все краски, используемые в подглазурной росписи ведут себя таким же образом – их цвет «проявляется» во время температурного воздействия, а при нанесении рисунка они выглядят блекло – оттенки черного, серого, коричневого. И художникам, работающим с несколькими красками сразу, приходится нелегко: им постоянно приходится «держать в уме» будущую картинку.

Рисунок часто наносится вручную, но эту работу порой можно облегчить. На Императорском фарфоровом заводе, например, разработали специальные формы для посуды, которая будет украшаться «кобальтовой сеткой»: на боках черепка «прочерчены» тонкие, еле заметные желобки – своего рода контур, который надо вручную «обвести» кобальтовыми линиями.

Кобальтовый узор может попадалть на изделие и при помощи деколи – тонкой пленки, напоминающей переводную картинку, на которой напечатан кобальтовый узор.

Форма деколи точно соответствует форме посуды – для каждой модели она своя. При нагреве пленка выгорает, а узор – впечатывается в поверхность изделия.

Нанесение подглазурного рисунка происходит после того, как изделия прошли первый обжиг – и до глазурирования. После второго обжига такая посуда порой выглядит очень странно – на нее уже нанесена первая часть росписи, а вторая еще ждет своего часа. Но уже можно представить себе, ак это будет выглядеть.

Роспись золотом – это уже надглазурная роспись. Потом посуда пройдет еще один обжиг, но уже при более низких температурах – только для того, чтобы закрепить узор. Именно это позволяет использовать при росписи драгоценные металлы, а также многие краски, которые не выносят «четырехзначных» температур. Золотые звездочки на фирменный узор могут наносятся вручную, кисточкой – или же при помощи миниатюрного штампика.

gella_arye

Амальгама

Думай о смысле, а слова придут сами. (Л. Кэрролл)

Кофейная чашка Императорского фарфорового завода: история «Кобальтовой сетки»

Тонкий и звонкий фарфор, из которого сделана эта чашка, белейший, полупрозрачный костяной, выпускается в России только на Императорском фарфоровом заводе, бывшем Ломоносовском, бывшем же Императорском. Костяной он потому, что почти наполовину состоит из костной муки, которая делает его таким легким, тонким и белым. А рисунок на чашечке – самая знаменитая, самая узнаваемая роспись петербургского завода – «Кобальтовая сетка», орнамент из перекрещивающихся косых темно-синих линий с золотистыми звездочками в местах их пересечения.

Знаменитый узор придумала художница Анна Яцкевич. Правда, сначала он был не кобальтовым, а золотым. Сервизы с таким узором на ЛФЗ стали выпускать сразу после войны, в 1945 году. А через год Яцкевич интерпретировала свой узор и создала из золотой сеточки ту самую знаменитую кобальтовую. Им она впервые расписала чайный сервиз формы «Тюльпан» Серафимы Яковлевой.

В 1958 году «Кобальтовая сетка» – простой и элегантный узор, покорила мир. В том году состоялась Всемирная выставка в Брюсселе, где Ломоносовский фарфоровый завод представил свои лучшие создания, в том числе и предметы, украшенные этой росписью. Сервиз с «Кобальтовой сеткой» для выставки специально не готовился, он просто входил в ассортимент завода, и тем неожиданнее стала для ЛФЗ награда – за узор и форму сервиз получил золотую медаль.

Анна Адамовна Яцкевич в 1930 году закончила Ленинградский художественно-промышленный техникум и с 1932 года до самой своей смерти в 1952 году проработала на ЛФЗ художником по росписи фарфора. Но узнать, какой огромный успех выпадет на долю ее росписи, Яцкевич не успела: когда «Кобальтовая сетка» неожиданно для всех получила высшую мировую награду, Анны Адамовны уже не было в живых. Ей было всего 48 лет и она ушла так и не узнав, что ее рисунок стал символом русского фарфора…

Зато теперь каждый, кто пьет кофе из чашечки с таким рисунком, сам того не зная, отдает дань памяти художнице и трагедии – личной и всей страны.

Как же возник узор «Кобальтовая сетка»?

Есть версия, что знаменитый узор Яцкевич навеял сервиз «Собственный», который еще в середине XVIII века был изготовлен для Императрицы Елизаветы Петровны Дмитрием Виноградовым, создателем фарфора в России. Также одним из праздничных сервизов ИФЗ, который поставлял фарфор к императорскому двору Николая I, был «Кобальтовый сервиз». Этот сервиз был повторением более известного своего предшественника с одноименным названием. Его в свое время изготовили на Венской мануфактуре по специальному заказу Австрийского императора Иосифа II. Такой подарок монарх решил преподнести российскому императору Павлу Петровичу и его супруге великой княгине Марии Федоровне, гостившим у него.

Чтобы расположить к себе наследника российского престола Иосиф II и решил преподнести в виде презента роскошный фарфоровый сервиз. Образцом же, по которому на Венской мануфактуре создавали «Кобальтовый сервиз», стал другой сервиз – произведение Севрской мануфактуры, который в 1768 году Людовик XV подарил датскому королю Христиану VII. Венский сервиз был украшен золотой ажурной росписью «cailloute» (франц. – мостить булыжником) по кобальтовому фону, букетами полихромных цветов в резервах, обрамленных золотыми рокайлями.

Павел I по достоинству оценил роскошный подарок Иосифа II, о чем говорит то, что отправляясь на войну со Швецией, он завещал его своей теще.

Однако с войны император вернулся в добром здравии и продолжил владение «Кобальтовым сервизом». В 1840-х годах «Кобальтовый сервиз» находился в Гатчине, в Приоратском дворце, и именно тогда он был пополнен на ИФЗ.

В 1890 году «Кобольтовый сервиз» с маркой Венской мануфактуры в полном комплекте был отправлены в Зимний дворец. В Гатчинском дворце осталась часть сервиза, та, что была выполнена на ИФЗ. Сегодня от знаменитого сервиза, сделанного в Вене до нашего времени сохранилось 73 предмета.

Сравнивая «Кобальтовую сетку» Яцкевич и роспись сервиза «Собственный», эксперты считают сходство очень отдаленным – сеточка художницы более замысловатая, выполненная подглазурным кобальтом. В местах пересечения синих линий сетка украшена звездочками 22-х каратного золота, что придает росписи еще большее благородство и элегантность. У сервиза «Собственный», в узлах золотой сеточки выписаны маленькие розовые цветочки.

Сама же Анна Адамовна рассказывала о создании «Кобальтовой сетки» иначе. Кроме профессии художника по фарфору, Яцкевич имела квалификацию оформителя книг и плакатов. Стажировку проходила в городе Волхове. Затем её направили на Ленинградский завод, где в то время организовали художественную лабораторию. Когда началась война, Анна Адамовна не воспользовалась возможностью эвакуироваться. Урождённая ленинградка, она все 900 блокадных дней провела в родном городе. Молодая женщина, похоронившая умерших от голода сестру и мать (отец скончался задолго до войны), жила на Набережной Фонтанки. И всю блокаду работала на своём любимом заводе. При помощи обычных красок по фарфору, оставшихся в запасе у завода, занималась камуфляжем кораблей.

А линии узора самой знаменитой и узнаваемой росписи петербургского завода – «Кобальтовая сетка», орнамент из перекрещивающихся косых темно-синих линий с золотистыми звездочками в местах пересечения были навеяны их автору косыми линиями прожекторов, прочерчивающих небо в поисках немецких бомбардировщиков и бумажными лентами, наклеенными на оконные стекла, чтобы не разбились от взрывной волны.

Есть еще один интересный момент в истории создания этого декора, он связан с карандашом, которым художница Анна Яцкевич нанесла на фарфор свой знаменитый узор. В те времена на ЛФЗ возникла идея использовать так называемый кобальтовый карандаш. Разумеется, карандаш был обычным, сделанным на фабрике «Сакко и Ванцетти», а вот стержнем его была фарфоровая краска. Художникам завода карандаш не понравился, только Анна Яцкевич решила попробовать новинку и расписала им первый экземпляр сервиза «Кобальтовая сетка». Так это или нет, но этот экземпляр сервиза сейчас находится в экспозиции Русского музея.

«Кобальтовая сетка», как считают специалисты очень выигрышно смотрелась на сервизе формы «Тюльпан», она удачно обыгрывала его и придавала ему торжественность.

Впоследствии этой росписью стали украшать на ЛФЗ (ИФЗ) и другие изделия: кофейные и столовые сервизы, чашки, вазочки и сувениры. Кстати, Анне Яцкевич принадлежит и другой вклад в развитие фарфорового завода – она автор знаменитого логотипа ЛФЗ (1936 г.), который изображен на всех изделиях предприятия.

Авторская подпись А.А. Яцкевич и логотип ЛФЗ на дне предмета из сервиза «Кобальтовая сеточка», ноябрь 1944 год.

Ссылка на основную публикацию